Обкуренные черти - Страница 25

Дыхание Джессики выдавало ее волнение.

Все было в порядке, пока она не оказалась на улице. Все прошло еще лучше, чем она предполагала. Сначала они с Дзэния занимались сексом (Джессика, как всегда, должна была склониться над туалетным столиком и смотреть на свое отражение в зеркале), а потом, когда Дзэния был в ванной, ее рука, не дрогнув, опустила в стакан с «Джонни Уокером» снотворное (люминал, сто миллиграмм). У нее не дрогнул и голос, когда она произнесла, сделав глоток из своего стакана, что у виски «странный привкус», и, как и ожидалось, Дзэния не обратил на это внимания, залпом осушил стакан и завалился на кровать. Несколько минут спустя он уже мирно похрапывал. Она щелкнула пальцами над его ухом, потом взяла его за плечи и потрясла. Он едва шевельнулся.

Все просто.

Оказалось совсем не трудно переодеть Дзэния в форму медсестры, снять все на видео, скинуть с себя черное платье и надеть рыжий парик, едва они с Таро оказались вдали от камер. Все было легко и просто до тех пор, пока Джессика не увидела, как «астро» выворачивает из-за угла. До нее вдруг дошло, что в фургоне лежит напичканный снотворным старик. Напичканный снотворным старик, которого она похищает…

Сердце вдруг забилось неровными толчками, и Джессику затрясло. Тротуар поплыл перед глазами и стал изгибаться. Таро пришлось схватить ее за руку, а не то она бы упала.

— Тебе плохо? — прошептал он.

Джессика ничего не ответила. Она стала рыться у себя в сумочке, нашла черную пластиковую бутылочку с люминалом и, открутив крышку, принялась вытряхивать таблетки.

— Эй, — окликнул ее Таро, — да ты их все тут разбросала!

Джессика почувствовала, как паника поднимается из желудка и сейчас хлынет горлом. Накануне вечером она разрезала зеленые таблетки ножом на четвертинки, рассчитывая, что если целая таблетка может ее усыпить, то четвертинка наверняка успокоит нервы. Господи, где же они, эти четвертинки? Вот. Боже мой, тут, на самом дне. Она всухую проглотила один из кусочков и чуть не подавилась. Таро похлопал ее по спине. Вид у него был очень обеспокоенный.

— Я в полном порядке, — прошептала Джессика. Нужно же было что-то сказать.

— Ты уверена?

Он улыбнулся, надеясь приободрить ее. А ей захотелось его ударить. Неужели он не понимает, что они сделали? Она почувствовала в желудке еще один позыв и крепко стиснула зубы.

Фургон остановился у тротуара, сразу за фонарем. Джессика положила руки на колени и заставила себя сделать несколько глубоких вдохов и выдохов — вдох-выдох, вдох-выдох, — но это не помогло. Ей не следовало поднимать глаза и смотреть, как Таро открывает заднюю дверь фургона. Она увидела на полу Дзэния, похожего на нелепую куклу: его голова свесилась набок, а кожа казалась болезненно желтой в призрачном свете лампы… Она не смогла сдержать панику, и ее вырвало прямо на тротуар.

Таро почувствовал, что пора брать ситуацию в свои руки. Этот долбоеб Крис уже начал вылезать из фургона. Раззявил свой большой рот:

— Боже мой, что за…

Таро сделал режущее движение рукой по горлу, и Крис понял. Во всяком случае, ретировался в кабину. Таро быстро осмотрелся по сторонам. На улице не было ни души. Потом на север на красный свет проехала машина. Окна в немногочисленных магазинчиках и серебристых домиках рядом с отелем «Счастливый Казанова» были темны.

Джессика все еще держалась ладонями за колени, и с ее губ стекала слюна. Глаза ее были закрыты. Таро порылся по карманам (он был в брюках Дзэния) и обнаружил носовой платок старика. Протянул ей, буркнув: «Держи!», и, когда она взяла платок, положил руки ей на плечи. Деликатно. Чтобы она поняла, что он здесь, рядом, но при этом не давит на нее. Он хотел ей сказать: «Видишь? Видишь, какой я человек? И ты думаешь, что этот мудила в фургоне может быть с тобой таким же нежным?» Нежным. Вот именно. Правильное слово. Он был нежным, как… как он сам не знал кто. Как Пресли. Как та песня Элвиса Пресли.

— Джессика, — произнес он мягко. — Джессика, нам надо идти.

Она посмотрела на него влажными глазами, прижимая ко рту носовой платок. Кивнула. Деликатно, нет, нежно, он повел ее к машине, придерживая одной рукой за плечо, а другой — за талию. Увидев лежащего на полу Дзэния, она вздрогнула, но не остановилась. Отлично, подумал Таро, так держать! Помог девушке подняться в фургон… а там уже был Крис, протягивающий Джессике руку и жестом показывающий ему: закрой дверь и садись спереди. Оставь их вдвоем сзади.

Твою мать!

Крис решил, что ему надо либо чем-нибудь занять Джессику, либо дать ей возможность свернуться в уголке и подремать. Та по-прежнему держала у рта платок, который ей дал Таро. Глаза у нее были пустыми, словно она была в шоке. Крис достал веревку, припрятанную в кровати рядом с постелью, и, сунув конец в свободную руку Джессики, сомкнул ее пальцы вокруг веревки. Потом щелкнул пальцами перед ее глазами. Она дважды моргнула и наконец посмотрела на него. Он приложил палец к губам. Потом показал на ноги Дзэния и жестом объяснил, что она должна связать ему ноги. Вроде бы подействовало. Она ничего не ответила, но нагнулась и стала обматывать длинную веревку вокруг коленей старика.

Крис чувствовал, что сначала фургон двигался вверх, а потом скорость увеличилась. Значит, Таро выехал на скоростное шоссе. Он снял шапочку медсестры с головы Дзэния. Потом нашел переговорное устройство и, осторожно повернув голову старика сначала направо, а потом налево, вставил в его уши маленькие наушники. Джессика принесла диски, и Крис, взглянув на них, с трудом прочитал при свете уличных фонарей названия: Робби Уильямс, «Стритс», Трэвис. Интересно, нравится ли старику вызывающая низкопоклонство британская поп-музыка? Потом решил все же не оскорблять чувства старого хрыча и нашел какую-то радиостанцию. Приложив ухо к голове Дзэния, подкрутил громкость до приемлемого уровня.